Закон и образование
03.06.2019 | Журнал «Стратегия России»В Государственной Думе 18 марта 2019 года прошло совещание Комитета по образованию и науке, на котором были рассмотрены «Приоритетные направления совершенствования образовательного законодательства». В работе совещания, которое вели председатель Комитета Государственной Думы по образованию и науке Вячеслав НИКОНОВ и заместитель председателя Комитета Любовь ДУХАНИНА, участвовали руководители федеральных и региональных министерств и ведомств общего образования. Открывая совещание, Вячеслав НИКОНОВ сказал: «В сфере образования, может быть, больше, чем в какой бы то ни было, надо действовать по принципу «не навреди», потому что реформ в этой сфере было достаточно на протяжении последних десятилетий. И не все они вызывают приятные воспоминания в благодарной памяти народа. Некоторые из этих реформ справедливо, на мой взгляд, критикуют». Вторым вопросом повестки стало семейное образование (самообразование). Как выясняется, и здесь хватает проблем, о которых говорили руководители федеральных ведомств и представители регионов.
Вячеслав НИКОНОВ
Председатель Комитета Государственной Думы по образованию и науке
Тема нашего совещания: «Приоритетные направления совершенствования образовательного законодательства». Только не надо делать вывод из такой темы, что мы тут собираемся резко пересматривать всё образовательное законодательство. Сразу должен сказать, что таких планов у нас нет. Я всегда считал и продолжаю считать, что в сфере образования, может быть, больше, чем в какой бы то ни было, надо действовать по принципу «не навреди». Потому что реформ в этой сфере было более чем достаточно на протяжении последних десятилетий, и не все они вызывают приятные воспоминания в благодарной памяти народа. Некоторые из этих реформ справедливо, на мой взгляд, критикуют, считая, что они не были шагами в правильном направлении. Поэтому систему образования, конечно, надо реформировать. Но очень осторожно, в режиме тонкой настройки, а не в режиме махания топором направо и налево.
Сегодня мы продолжаем серию обсуждений, которые должны нас подготовить к большим парламентским слушаниям, которые состоятся 24 июня. Они пройдут в зале пленарных заседаний Государственной Думы по вопросам, связанным с образованием, причём на всех уровнях — от дошкольного до аспирантуры.
Сегодня мы сконцентрируемся на проблемах, связанных, прежде всего, с общим образованием. Мы сделали запросы во все субъекты Российской Федерации с просьбой прислать предложения о проблемах, которые они видят, и о законодательных инициативах, которые можно реализовать по их предложениям или по нашим. В итоге мы получили 204 предложения различных субъектов Российской Федерации. Одни предложения повторяются, другие оригинальны и отражают региональную специфику. Но далеко не все можно рассматривать как законодательную инициативу. Да многие и не претендуют на то, чтобы быть поправками в закон. Это, скорее, идеи, предложения в изменение нормативных документов, в общую философию государственного управления в сфере образования. Но есть и такие поправки, которые можно рассматривать как законодательные. И они имеют отношение к нашей теме.
Передаю слово Любови Николаевне Духаниной, которая, собственно, и готовила наше совещание.
Любовь ДУХАНИНА
Заместитель председателя Комитета Государственной думы по образованию и науке
Нам прислали 204 предложения из 63 регионов. Они требуют работы на разных уровнях государственной власти. Это предложения, которые могут претендовать на поправки в законы, причём в разные, не только в закон «Об образовании...». Они связаны и с системой образования, и с системой социальной поддержки всех участников образовательного процесса. Есть ещё предложения, связанные с организацией труда и поддержкой наших учителей, а также с развитием инфраструктуры образования.
С моей точки зрения, главные предложения делятся на две группы: одни претендуют на то, чтобы в результате их обсуждения и принятия у нас появились изменения в нормативно-правовой базе, а другие говорят о необходимости увеличить объёмы финансирования образования.
Конечно же, больше всего предложений в адрес Министерства просвещения. Их более восьмидесяти. Достаточно большое количество предложений связано с системой лицензирования, и мы считаем, что их надо проработать вместе с Рособрнадзором. Есть предложения для Минтруда, Роспотребнадзора, Минэкономики и Минздрава. Даже для Пенсионного фонда предложения, связанные с системой начисления пенсий в условиях, когда у нас изменились названия образовательных организаций. У нас теперь нет лицеев и гимназий, и поэтому Пенсионный фонд отказывает в начислении пенсий людям, которые там работали. Только по решению суда в таких случаях признаётся право на пенсию, и коллеги, естественно, предлагают принять законодательное решение, которое снимет бюрократическую нагрузку и с организаций, и с людей, и с судебной системы.
Сегодня мы выбрали для обсуждения две основные темы, которые наиболее часто встречаются в предложениях. Первая — совершенствование правового регулирования и сетевого взаимодействия образовательных организаций при реализации образовательных программ. Вторая тема — законопроект в части совершенствования практической подготовки обучающихся. Он внесён членами нашего Комитета. Вы его можете обсуждать и комментировать, а мы учтём ваши пожелания в работе над законопроектом.
Михаил МЕНЬ
Аудитор Счётной палаты — Департамент аудита социальной сферы и науки
У Счётной палаты сейчас новая стратегия, которая недавно была утверждена на коллегии. Кроме контрольных и экспертно-аналитических мероприятий, которые традиционно проводит Счётная палата, ещё заложен аудит эффективности и так называемый стратегический аудит. Используя их, мы являемся партнёрами министерств и ведомств, чтобы со стороны оценивать принимаемые решения. Мы можем анализировать, как достигаются цели, которые ставит президент перед нашими отраслями.
Остановлюсь на позициях, которые, скорей всего, не потребуют законодательных инициатив, но вызовут изменения в распорядительных документах правительства, ведомственных и нормативно-правовых документах.
В прошлом году мы рассмотрели работу главных распорядителей федерального бюджета, осуществлявших полномочия учредителей, в федеральных государственных образовательных организациях высшего образования и деятельность самих вузов. Проанализировали деятельность 17 министерств и ведомств Минобрнауки и 209 подведомственных вузов. Вот два ключевых недостатка, касающихся эффективности нормативного регулирования в формировании объёмов финансового обеспечения государственного задания вузов и соответствующих расходов данных учреждений.
Ни для кого не секрет, что государственное задание — главный источник финансирования и самый главный, к сожалению, фактор всяких нарушений.
Нормативная база, регулирующая вопросы формирования госзадания, предусматривает возможность применения ведомствами коэффициентов выравнивания. Это чтобы довести нормативный объём финансирования госзаданий до уровня, предусмотренного самим финансированием на эти цели.
Порядок применения и расчёта значений коэффициентов ведомств нормативно не закреплён, что создаёт риски необоснованного завышения или занижения объёмов финансового обеспечения. В одном из ведомств разброс коэффициентов был от 0,3 до 2,4 и от 0,6 до 2,7. Тут мы прекрасно понимаем, что ректор пошёл к чиновнику и договорился об этих коэффициентах.
По разным ведомствам разброс составил от 0,9 до 1,4 и от 0,3 до 1,8. Но практику Министерства образования я должен привести как положительный пример. Ведомство утвердило методику определения коэффициентов выравнивания, и это говорит о едином подходе, о значительном снижении коррупционных рисков.
Второй момент — установление учредителями в госзадании для своих учреждений допустимых отклонений показателей объёма и качества услуг и работ, при которых госзадание считается выполненным. Понятно, что это тоже коррупционная составляющая. Методических указаний или каких-либо ограничений установления процента возможного отклонения тоже нет. При этом проведённый нами анализ показал, что в 2016–2018 годах диапазон таких отклонений составлял от 5 до 90 процентов. Так работало Минэкономразвития — от 5 до 90 процентов в Роспатенте.
В переводе на нормальный язык это значит, что госзадание выполнено всего на 10 процентов от установленных объёмов, но признано выполненным, а потому и оплачено в полном объёме.
По нашему мнению, уровень отклонения должен быть ограничен, а это как раз и требует если не законодательной инициативы, то как минимум изменения в нормативно-правовой базе.
Иначе существующий подход толкает на завышение затрат, создаёт определённые коррупционные риски. Мы считаем, что нужно, может быть, рассмотреть и законодательную инициативу в этом плане. Тем более что сейчас у Государственной Думы есть договорённость с правительством о том, что все проекты нормативно-правовых документов, которые станут подзаконными актами, будут демонстрироваться заранее. И это надо делать обязательно. Ведь очень часто законодательная инициатива проходит очень гладко, закон принимается, а при работе с подзаконными актами возникают большие вопросы, которые потом ликвидируют все благие намерения.
Марина ЛУКАШЕВИЧ
Статс-секретарь — заместитель министра науки и высшего образования Российской Федерации
В законопроект о совершенствовании сетевой формы реализации образовательных программ Министерство науки и высшего образования готовит официальный отзыв правительства. Предварительно скажу, что отзыв положительный. Мы его сейчас дорабатываем по предложениям Государственно-правового управления Президента Российской Федерации, но в целом все направления, которые изложены в законопроекте, коллегами поддерживаются.
Остановлюсь на 15-й статье. Я бы обратила ваше внимание, что нам не хватает в сетевой форме единого акта по порядку организации и реализации соответствующих программ. В законопроекте как раз это предложение учтено. Единственное — и тут мы обращаемся уже с коллегами из Минпросвещения, — по нашему мнению, было бы целесообразно этот акт устанавливать двум ведомствам. Исходя из предлагаемых формулировок, речь о сетевой форме сейчас может идти не только между школой и школой, либо вузом и вузом, но и школой и вузом, между средним профессиональным и высшим образованием. И чтобы не было разных вариантов регулирования, мы предлагаем принять единый акт двух федеральных органов исполнительной власти.
В законопроекте предлагаются — и, на мой взгляд, это тоже имеет большое отношение к сетевой форме — поправки по адресам мест образовательной деятельности. Планируется, что теперь эти места будут определяться на сайте образовательных организаций, вместо того чтобы их прописывать в лицензии.
Мы с вами неоднократно говорили о проблематичности вариантов, когда образовательные организации, взаимодействуя в сетевой форме, должны прописывать те или иные места осуществления деятельности в своей лицензии. В этом году они так же организовывают образовательную деятельность. Но в следующем году будет по-иному. Мы это сейчас очень подробно обсуждаем с коллегами из Рособрнадзора. На мой взгляд, это интересная практика. Надеюсь, что эта форма в какой-то момент сможет стать предпочтительной частью образовательной деятельности потому, что существующие ограничения мешают образовательным организациям двигаться в этом направлении.
В части высшего образования года три назад мы направляли рекомендации по примерной форме договора, которую вузы могут использовать в сетевой форме. Поэтому мы положительно реагируем на то, что предлагается форму договоров по сетевой форме закрепить на подзаконном уровне. Вариант, который мы с вами использовали последние три-четыре года, к сожалению, приводил к определённым сложностям в применении. Именно потому, что люди понимали по-разному нормы, и это отражалось на деятельности образовательных организаций. Поэтому для совершенствования сетевой формы взаимодействия надо менять 15-ю статью.
Рассчитываю, что после принятия закона о социальном заказе, в совокупности с изменением 15-й статьи, мы сможем решить и финансовую сторону вопроса. Ни для кого не секрет, что эта проблема постоянно возникает. Однако федеральный закон № 44 о госзакупках диктует свои условия. Но поскольку возникают проблемные зоны, мы рассчитываем, что закон станет следующей ступенькой, которую надо модернизировать с учётом наступивших изменений.
Нам с коллегами из Минпросвещения надо будет предложить соответствующий подзаконный документ. И чем больше практических предложений мы сейчас услышим, тем большую пользу это принесёт.
Юрий ЗИНЧЕНКО
Президент Российской Академии образования
Вот уже поговорили о сетевых формах взаимодействия. Вопрос правового регулирования, конечно, стоит достаточно остро. Но ведь самое главное, мы понимаем, куда движется система образования. А с другой стороны, понимаем, что возникают и некоторые риски на этом пути.
Самый главный риск, чтобы система сетевого взаимодействия не подменила систему псевдофилиалов. Как мы помним, в тот момент, когда вуз открывает филиалы, возникают проблемы с содержанием, качеством образования и с дипломами. Надо проработать механизм контроля, чтобы одно другим заменялось, но суть оставалась. Сетевая форма важна, и там, где это всё правильно внедряется, нет вопросов. Но важен механизм контроля и законодательное регулирование.
В статье 15, наверное, надо уточнить положение об использовании ресурсов. Часто упоминаются словосочетания «использование ресурсов сторонних организаций», «нескольких организаций». Скорей всего, здесь понимаются интеллектуальные материальные, нематериальные и прочие ресурсы. В проекте предусматривается использование также иностранных ресурсов. Напомню, что просто имя достаточно известного университета тоже будет ресурсом. Поэтому надо раскрыть конечное понятие этих ресурсов, а также особенности их использования.
Ресурсы необходимы для осуществления обучения. А кто будет определять необходимость самих ресурсов для программы? Надо сразу определить. С иностранными ресурсами нет больших проблем, когда мы говорим об инженерном образовании или образовании по специальности «физика», «химия», «математика». Здесь всё понятно с ресурсами. А когда мы касаемся гуманитарного образования? Насколько мы, хотя бы в части исторического образования, готовы задействовать иностранные ресурсы, как предусматривается в законопроекте? По крайней мере необходимо обратить на это внимание, потому что какие-то ресурсы, наверное, можем использовать, а какие-то нужно внимательно рассмотреть. Да, система образования открыта, мы не строим границы, но вопрос содержания ресурсов, и не только иностранных, но и наших, надо так проработать, чтобы определить механизм в сетевых формах.
И второй момент. В статье 82 говорится о практической подготовке, потому что сетевая форма без практики малоэффективна. Вот чего не хватает в образовании — в первую очередь, ориентированных на практику программ. Особенно если речь идёт о фармацевтическом и медицинском образовании. Ведь в соответствии с Федеральным законом «Об основах охраны здоровья населения — граждан Российской Федерации…» предусматривается два не тождественных понятия: «медицинская деятельность» и «медицинская помощь».
Медицинскую деятельность могут осуществлять только врачи и лица, имеющие высшее медицинское или фармацевтическое образование. А понятие медицинской помощи намного шире, и в оказании медицинской помощи участвуют специалисты с высшим немедицинским образованием. Речь идёт, в первую очередь, о логопедах, клинических психологах и так далее. В реабилитационном процессе в соответствии с номенклатурой медицинских услуг, принимаемой Минздравом, есть виды медицинской помощи, которую оказывают непрофессиональные медики. И это подзаконно закреплено.
Так что виды практической подготовки для медиков и фармацевтов существуют, а студентов-логопедов, студентов-психологов и лечебных физкультурников мы в клинику не пускаем. И здесь я как главный медицинский психолог Минздрава присоединяюсь к просьбе, чтобы не выключать из возможности получения практической подготовки лиц, которые получают высшее образование, а затем будут работать в системе здравоохранения. Это предусмотрено всеми подзаконными актами.
Наверное, можно отдельно поговорить о психологической помощи в школе. А то мы про эту помощь вспоминаем после травли и преследования школьников, после каких-то негативных сюжетов. Этот вопрос в части психологического сопровождения образования тоже законодательно надо урегулировать, потому что сейчас у нас психолог по большому счёту и в школе, и в вузе вне закона.
Вячеслав НИКОНОВ
Должен сказать, что, вообще-то, работа над этим законопроектом ведётся довольно активно, и с разных сторон поступает немало поправок ко второму чтению, в том числе и от Комитета по здравоохранению, который наиболее активен. И от Минздрава тоже. Оттуда, кстати, поступили поправки, идущие в том русле, о котором вы, Юрий Петрович, здесь и говорили. Кстати, медики оказались заинтересованы в этом законе больше, чем кто бы то ни было, потому что у них вопросы практической подготовки стоят очень остро.
Любовь ДУХАНИНА
Мы понимаем, что рынок труда связан с практическими навыками и компетенциями. Если не выстраивать образовательные программы так, чтобы обучающийся набирал практические компетенции в период обучения, то тогда придётся возвращаться к теме самообразования. А это не совсем правильно, потому что не всегда человек может сам точно организовать свою подготовку. Мы начали разрабатывать законопроект после обращения работодателей. Они сегодня говорят, что 70 процентов выпускников СПО и ВПО не обладают компетенциями, достаточными, чтобы приступить к работе. Каждый четвёртый работодатель говорит, что они уже вкладывают деньги в дообучение. И средний период такого обучения составляет один год. Это, конечно, большой период и для студента, который получил диплом и считал, что он абсолютно готов к работе, и для работодателя, потому что в этот период он платит заработную плату и вкладывает дополнительные средства в обучение.
Я думаю, что не нужно воспринимать такие заявления как претензию, а нужно воспринимать это как стремление повысить качество трудовых ресурсов и обеспечить более быстрый вход в профессию. Ведь мы же понимаем, что образовательная программа больше заточена на академическую мобильность, а работодатели больше заточены на прикладные навыки. И это совершенно естественно. Важно, чтобы выигрывал студент. У нас есть система профессиональных стандартов, и в соответствии с профессиональными стандартами образовательные организации уточняют свои образовательные программы.
Вопрос только, насколько быстро это мы делаем, насколько у нас хватает ресурсов? А так как у образовательных организаций часто не хватает ресурсов, то мы рассматриваем с вами сегодня в качестве первого вопроса сетевое взаимодействие как механизм, который позволит нам привлечь в систему образования дополнительные ресурсы, в том числе и ресурсы работодателей.
Марина ЩЕННИКОВА
Заместитель директора Департамента науки и образования Министерства спорта Российской Федерации
Для нашего министерства тоже очень важна сетевая форма образовательных программ. У нас 14 подведомственных вузов и 10 федеральных училищ олимпийского резерва. Министерство спорта вкладывает большие средства в современную базу для этих образовательных организаций в различных городах нашей Российской Федерации в рамках федеральных целевых программ. Создаются уникальные спортивные сооружения, и это правильно, потому что подготовка современных кадров для спорта должна идти на современных спортивных сооружениях. Это гребные каналы, комплексы трамплинов. Есть у нас уникальное спортивное сооружение — Поволжская государственная академия физической культуры и спорта, которая базируется на наследии летней Всемирной универсиады.
И если в законопроекте говорится об использовании иностранных ресурсов, иностранных организаций, то для нас очень важно, чтобы здесь было предусмотрено использование ресурсов различных субъектов Российской Федерации. Ведь строить в каждом вузе такие уникальные сооружения, а потом их содержать просто нецелесообразно.
Если мы будем иметь сетевые программы и точно знать, что готовим специалистов, допустим, по прыжкам на лыжах с трамплина, то часть обучения пройдёт в Пермском крае, в Чайковском. И студенты будут это знать, и преподаватели. А мы сможем планировать образовательный процесс соответствующим образом.
Поэтому хочу обратить внимание на связь сетевых программ с практической стороной образования. Надо отразить такую связь в законопроекте. Это поможет, уверена, не только нашим студентам.
Антонина ГРИГОРЬЕВА
Заместитель председателя Государственного Собрания Республики Саха (Якутия)
Федеральное законодательство определило все позиции для реализации сетевого взаимодействия. Но появляются новые образовательные программы, новые проекты, и федеральным ведомствам надо обратить внимание на нормативные правовые акты на предмет их соответствия возникающим задачам, срокам и необходимым средствам для достижения целей национальных проектов.
В условиях Якутии сетевое взаимодействие особенно актуально для удалённых малокомплектных и кочевых школ. У нас создано с 2012 года 20 таких школ. Здесь дистанционное образование играет важнейшую роль в условиях цифровой революции и профессиональной ориентации. Эта работа показала с 2012 года позитивную динамику в результатах сдачи ЕГЭ и в целом для повышения качества образования.
Однако, анализируя деятельность инновационных площадок, мы определили и некоторые нерешённые проблемы.
Например, нас не устраивает качество и скорость интернет-связи в удалённых районах. В некоторых улусах республики это создаёт серьёзные сложности в организации образовательной деятельности с применением современных дистанционных технологий. Слабо подготовлены педагоги и администрация образовательных организаций в области компетенций. Есть дефицит квалифицированных специалистов технической поддержки образовательных организаций.
Но основным вопросом сетевого взаимодействия, подлежащим правовому регулированию, является распределение между членами сети прав, обязанностей и ответственности. Сетевое взаимодействие возможно между смежными образовательными организациями, а у них учредители могут быть государственные, негосударственные, муниципальные. В таких случаях очень сложно формирование и управление сетевым взаимодействием в правовом аспекте.
Взаимоотношения между образовательными организациями разного подчинения оформляются договором, обусловливающим добровольное участие в Сети. Однако чёткого определения договорных отношений в правовом поле нет. Выступая инициаторами сетевого взаимодействия, образовательные организации создают своеобразные модели обмена или объединения ресурсов. Приоритетным фактором для выбора сетевых партнёров становятся те организации, которые имеют правовую основу, лицензию на определённую образовательную деятельность, статус программы, государственную аккредитацию, характер устанавливаемых связей и так далее.
И ещё одной проблемой организации сетевого взаимодействия является нормативное оформление организационных имущественных и финансовых механизмов. Финансовое обеспечение реализовать наиболее сложно, так как это связано с необходимостью определения источников, объёмов, порядка основания финансирования взаимодействия. А так как финансирование организаций разного подчинения осуществляется из разных бюджетов, то финансовые средства поступают в оперативное управление руководителей строго на цели образовательного процесса, и использовать их на другие цели нельзя. Механизмов перераспределения финансовых средств между образовательными организациями Сети нет. Например, в оплате труда педагогов. И это ещё одна проблема.
Хороших учителей всегда мало, а в условиях Арктики и Севера — тем более. Как оплатить труд востребованных педагогов? За счёт личных средств обучающихся, за счёт средств госзадания, за счёт международных организаций, государственных и частных фондов? Выбор возможен при изменении статуса бюджетных организаций, увеличении объёма их прав, повышения самостоятельности. А для каждой модели сетевого взаимодействия нужен свой механизм финансирования совместной деятельности.
Татьяна БОДРОВА
Председатель Комитета Самарской губернской думы по образованию и науке
Хочу продолжить тему отлаживания механизмов взаимодействия муниципальных и государственных образовательных организаций при реализации сетевой работы. Например, при реализации образовательных программ по предмету «технология» наши общеобразовательные учреждения очень активно используют ресурсы образовательных учреждений среднего профессионального образования, материально-техническую базу, их кадры. Но мы понимаем, что деньги на реализацию предпрофильной подготовки находятся в школе. А мы используем кадры и материально-техническую базу профессионального образовательного учреждения. Значит, мы должны принять педагога профессионального учреждения в школу? Выходит, так. На четверть ставки очень маленькой зарплаты. А потом мы должны в приложении к лицензии общеобразовательного учреждения включить ресурсы сетевого центра.
Всё это очень неудобно. Между тем есть хороший вариант в статье 91, пункт 4, для профессионального образования. Там говорится об использовании ресурсов промышленных предприятий. Их не включают в лицензию, когда образовательные организации профессионального образования используют ресурсы промышленных предприятий, где студенты проходят практику и квалификационные испытания. Этот список указывают в Интернете и не включают в лицензию. Наши специалисты, например, говорят, что мы в области работаем с 300 промышленными предприятиями. Понятно, невозможно лицензировать рабочее место около каждого станка. Поэтому наше Министерство образования просит Государственную Думу при обсуждении законопроекта «О внесении изменений в Федеральный закон «Об образовании» (в части совершенствования практической подготовки обучающихся) учесть одну рекомендацию. А именно: рассмотреть возможность не включать в лицензию на образовательную деятельность, наряду с местами проведения государственной итоговой аттестации, организации с использованием сетевой формы реализации программ среднего профессионального образования. А также и место проведения промежуточной аттестации. Я думаю, что именно вот это предложение можно рассмотреть не только для взаимодействия образовательных профессиональных организаций, но и для взаимодействия общеобразовательных организаций и организаций профессионального образования. И это, конечно, очень облегчит работу при сетевом взаимодействии.
Ещё добавлю несколько слов о том, что не касается напрямую сетевого взаимодействия. Я долго работала в системе дополнительного образования, и вот сейчас на рынок образовательных услуг в эту систему приходят некоммерческие и частные организации. Это замечательно, но есть опасность, что при реализации коммуникативно-развивающей деятельности данные организации получат послабление в лицензировании своей деятельности, в соблюдении санитарных норм. А мы получим соответствующие результаты. Поэтому здесь нужно как бы отнестись к образованию не только как к бизнесу, как к услуге, а как к миссии. Мы же понимаем, что результаты работы системы образования оцениваются за пределами этой системы, когда человек выходит в самостоятельную жизнь, когда он адаптируется в обществе, приобретая те или иные компетенции.
Любовь ДУХАНИНА
Спасибо большое, Татьяна Евгеньевна, за предложение. Но я думаю, что пока ещё, к великому сожалению, ни в одном субъекте Российской Федерации нет равного подхода к государственным и негосударственным организациям. Прессинг, который испытывают негосударственные организации, не знаком государственным организациям. Поэтому послаблений там точно нет. Не переживайте. Есть высочайший уровень требований. А когда мы привлекаем некоммерческие организации, то они проходят лицензионный барьер. Это значит, что прежде чем они получат доступ к бюджетному финансированию, такие организации должны предъявить высокий уровень квалификации педагогического состава, выполнить требования к образовательной среде, начиная с помещения и заканчивая материально-техническим обеспечением образовательного процесса. Нам важно развивать инфраструктуру, поэтому сегодня принимаются такие решения. Сегодня, когда ресурсов не хватает для стопроцентного обеспечения доступа каждого школьника к качественному дополнительному образованию.
Мария ДЗЕКУНОВА
Заместитель начальника управления государственной службы, кадрового и нормативного обеспечения Министерства образования, науки и молодёжи Республики Крым
Наша встреча проходит в знаменательный день: пять лет назад, 18 марта 2014 года Республика Крым и город Севастополь стали полноправными субъектами Российской Федерации. Это день народного выбора в пользу восстановления исторической справедливости, это день, открывший новую страницу в истории нашего государства. Он всегда будет напоминать о том, что наша сила — в единстве и сплочённости. И хотя наступившие перемены были сопряжены с определёнными трудностями, но мы справедливо ждём от них процветания и уверенности в завтрашнем дне. И это — главное.
В настоящее время все силы крымчан направлены на реализацию планов по развитию экономики, проведению социальных реформ и повышению жизненного уровня региона. Этот день явился уроком нашим детям и внукам, поэтому роль этого исторического события трудно переоценить. Мы понимаем, пять лет — это небольшой период, но за эти годы в Республике Крым, в том числе и в образовании, произошли важные изменения.
Пять лет огромного труда каждого педагога Республики Крым. С 2019 года обязательный государственный и единый государственный экзамен становится формой прохождения государственной итоговой аттестации для выпускников 9-го и 11-го классов образовательных организаций Республики Крым. Педагоги поймут, какой путь пришлось проделать по решению этой задачи. Для сравнения: с 2009 года по 2013 год в Республике Крым не было построено ни одного детского сада. За пять лет в составе Российской Федерации в Республике Крым удвоилось количество мест в дошкольных образовательных организациях. Принятые меры позволили обеспечить доступность дошкольного образования для детей в возрасте от нуля до трёх лет на 43 процента и на 85 процентов для детей от трёх до семи лет.
Однако динамика миграции населения в Республике Крым не позволила достигнуть стопроцентной доступности дошкольного образования для детей от трёх до семи лет и, вероятно, не позволит в ближайшее время достигнуть стопроцентной доступности для детей от нуля до трёх лет. В связи с этим одной из основных задач для Республики Крым является снижение социальной напряжённости путём ликвидации очерёдности в дошкольной образовательной организации Республики Крым.
Впервые в 2018 году родители более 35 тысяч детей, посещающих дошкольные образовательные организации, расположенные в сельской местности, получили компенсационные выплаты на общую сумму более 600 миллионов рублей. С 2014 года учебно-воспитательный процесс в общеобразовательных учреждениях организован в соответствии с требованиями законодательства Российской Федерации. Педагогические работники Республики Крым принимают участие во всех мероприятиях, проводимых Комитетом Государственной Думы по образованию и науке. В 2017 году педагогические работники Республики Крым участвовали в круглом столе, который проводился Комитетом во Владивостоке по теме: «Развитие системы дополнительного образования детей через интеграцию с другими формами и уровнями образования».
В настоящее время с целью создания условий, отвечающих современным требованиям по развитию дополнительного образования по программам естественнонаучной и технической направленности, в республике создан первый детский технопарк-кванториум в Евпатории, оборудование которого позволит школьникам Крыма на практике познакомиться с высокотехнологичными тенденциями промышленности. В технопарке открыто шесть квантумов по авто- и авиамоделированию, IT-технологиям, космонавтике, электронике, робототехнике, графическому дизайну и компьютерному моделированию, в котором будет обучаться более 800 детей. Независимо от места их проживания, все учреждения дополнительного образования Республики Крым стали осуществлять свою деятельность также в рамках сетевого взаимодействия, что позволило охватить более 30 процентов детей.
С 2018 года в Крыму функционирует Центр дистанционного образования на базе государственного учреждения дополнительного образования Республики Крым «Малая академия наук «Искатель». Центр реализует десять дополнительных образовательных программ, которые ориентированы преимущественно на одарённых детей, проживающих в отдалённых населённых пунктах, а также детей с ограниченными возможностями здоровья.
В 2018 году впервые в Крыму открыт инновационный центр по профилактике детского дорожно-транспортного травматизма «Лаборатория безопасности». Здесь проводятся информационно-просветительские мероприятия по профилактике детского дорожно-транспортного травматизма с учётом ключевых факторов риска для детей в возрасте от 5 до 16 лет.
Задачи, которые стоят перед крымским учительством, большие. Но мы думаем, что они нам по плечу, потому что речь идёт о будущем нашей страны.
Гамидулах МАГОМЕДОВ
Заместитель председателя Комитета Народного Собрания Республики Дагестан по образованию, науке, культуре, делам молодёжи, спорту и туризму
На парламентских слушаниях в ноябре прошлого года я в этом зале выступал и говорил о доступности качественного образования для выпускников. Сегодня здесь прозвучала близкая мне тема малокомплектных школ. Но поговорим о законопроекте. Наш сегодняшний закон не нуждается в коренной ломке, но вместе с тем требует улучшений. Обратите внимание, старый закон об образовании (до 2012 года) определял содержание образования из трёх компонентов: это федеральный, национально-региональный и компонент образовательного учреждения.
Затем в законе заменяется это трёхкомпонентное содержание одним компонентом — федеральным. Далее в стандарты внесено, что содержание образования делится так: 2/3 — это федеральный компонент и 1/3 — это этнокультурный, то есть формируется участниками образовательного процесса. Но статус вот этой 1/3 части до сих пор не определён!
Вернусь к малокомплектным школам. Почему, когда пишут законы об образовании, забывают, что существуют разные типы школ и разные условия обучения. Конечно, хорошо, что есть федеральный закон, но ни одним федеральным законом невозможно предусмотреть региональные особенности. Это должны делать субъекты Федерации.
Посмотрите, что творится сегодня в малокомплектных школах Дагестана. Из 1 тысячи 442 школ 1 тысяча 240 — это сельские школы. Из этих сельских школ 269 (повторяю, 269) — это малокомплектные школы. Читаем о них в наших документах. Если с 1-го по 11-й класс учащиеся есть, то школа комплектная. Нет параллельных классов — это малокомплектная. Неправильно. Надо определить, какая школа является малокомплектной.
Вы не поверите, но в Дагестане есть школа с одним учащимся. 15 километров до большого аула. Дорог нет. Поэтому и в горных районах, и в равнинных — в классе от двух до пяти учащихся. И это ещё неплохо. Итак, ученик идёт в первый класс сельской школы. Ученик представляет один из 13 этносов, у которых свои язык. Наш первоклассник говорит на родном языке до поступления в школу. А в школе обучается на аварском. Нередко совершенно для него непонятном. Потом учится на русском. Появляются уроки английского и второго иностранного. А ещё и арабский надо учить. Но экзамен по русскому языку, ЕГЭ, проводится по единым контрольно-измерительным материалам.
Я уже выступал здесь с предложением о создании национальной школы. Опыт есть. У нас с 1949 по 1991 год работал Научно-исследовательский институт национальных школ. Потом появился Институт национальных проблем образования — с 1991 по 2005 год. Какие-то наработки в этом плане есть? Тогда почему мы должны искусственно создавать трудности? Выпускник национальной школы, если учитывать особенности преподавания, догоняет и перегоняет выпускников других школ с русским языком обучения, потому что привыкает к двойной учебной нагрузке на протяжении всего периода обучения. Ещё раз говорю: давайте подумаем о национальных школах.
15-я статья законопроекта мне очень понятна. Сразу могу сказать, что в малокомплектных школах она не будет реализована, пока мы не создадим соответствующие одинаковые условия для школ. Для чего мы создавали Федеральный государственный образовательный стандарт? Чтобы одинаково требовать со всех участников образовательного процесса. И президент говорит: независимо от типа школы надо давать одинаковое и качественное образование всем детям. Очень правильная установка, но как дать качественное образование всем, если у сельского ученика нет на уроке элементарных приборов? Закрывать глаза на это нельзя. Поэтому сначала надо создавать условия, унифицировать их, а потом писать единые требования.
Малокомплектные школы — это забытая проблема, на неё давно внимания не обращают. Но там же учатся наши дети! Поэтому я просил бы, когда мы принимаем в законе механизм его реализации, обязательно вспомнить о малокомплектных школах. Федеральный закон выработал требования, которые одинаково относятся и к городской, и к сельской школе. Но вот особенности сельской школы не учтены.
Александр РУДИК
Председатель Комитета по образованию, подготовке кадров и развитию человеческого капитала «Деловой России»
О взаимодействии бизнеса и образования сегодня упоминали несколько человек. У бизнеса есть три роли в этой теме. Первая — поддерживающая. Это все программы, которые связаны с благотворительностью. Вторая роль — бизнес является работодателем будущих выпускников. Наконец, главная роль бизнеса — создание и развитие образовательных программ. Я сейчас говорю именно о таком бизнесе, который честно занимается этим делом. Потому что рядом с ним, и все мы это понимаем, есть компании, которые красиво имитируют такую деятельность, и мы сейчас не про них будем говорить.
На первом пункте останавливаться не буду — там всё более или менее отлажено. А что касается бизнеса как работодателя, то здесь очень важно его участие в подготовке школьников и студентов.
Что я хотел тут заметить? Законопроект предусматривает зачёт у нас результатов, полученных учеником в любой организации, занимающейся образовательной деятельностью. Но по закону «Об образовании…» у нас есть ограничения учреждений образовательной деятельности. И если ученик получил навыки и компетенции в такой организации, то потом у него могут возникнуть сложности.
В этой ситуации, возможно, есть смысл не так жёстко подходить к ограничениям, потому что в законе «Об образовании…» есть норма об организациях, которые занимаются обеспечением образования, то есть занимаются именно обучением. Значит, надо снять какие-то ограничения, потому что все организации подлежат лицензированию. Так что здесь государственный контроль предусмотрен.
Вторая тема — это законопроект, который мы сегодня обсуждаем. Очень важно, что последует за ним. Какие подзаконные нормативные акты будут его поддерживать, потому что часто подзаконные акты просто выхолащивают содержание закона. Напоминаю об этом ещё раз просто потому, что выступаю от организации, которая такие задачи решает успешно. Не хотелось бы получить неравноправный доступ к сетевому взаимодействию государственных и негосударственных провайдеров. И это вопрос не закона, а подзаконного акта. Здесь, я думаю, мы ещё будем отрабатывать нюансы с соответствующими органами государственной власти.
О лицензировании. Сегодня многие программы переводятся в онлайн. Но все текущие нормативы — и это связано с лицензированием — выстроены так, как будто компания занимается в офлайне. Соответственно, требования санитарных правил и норм. Но если компания занимается исключительно в онлайне, зачем требовать от неё наличия медицинского кабинета? И таких примеров достаточно много. Понятно, что это вопрос именно законопроекта о сетевой деятельности.
Наконец, участие бизнеса в формировании программ оценки результатов образовательных организаций. Это, наверное, касается не общеобразовательных организаций, а специального среднего и специального высшего образования. Сошлюсь на высказывание моего старшего товарища, Александра Григорьевича Асмолова, который сказал, что сейчас система образования должна готовить сложного человека. И это так, потому что через каких-то пять лет та или иная профессия может полностью измениться. Значит, механизм влияния работодателя на образовательную программу должен быть достаточно прозрачен и гибок.
Что я имею в виду, говоря о гибкости? Часто, чтобы изменить сложную программу, требуется несколько лет. А через несколько лет эта программа становится не нужна. Здесь путь должен быть с двухсторонним движением. Часто проблема в том, что предприятия готовы открыться для совместной работы, но встречное движение со стороны образовательных организаций наблюдается не всегда. Это принцип такой: ты денег дай и отойди в сторону. Или оборудование дай и отойди в сторону. Я сейчас не говорю про ограничения, многие из которых снимаются обсуждаемым законопроектом. Но содружество бизнеса и образования — нередко не вопрос закона, а вопрос отношений, когда в бизнесе видят просто дойную корову, а встречных движений нет. Вопрос взаимоотношений надо тоже учесть.
Галина ЯНОВСКАЯ
Начальник отдела организации надзора по гигиене детей и подростков Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека
Спасибо большое, что пригласили к этому разговору, достаточно сложному и тяжёлому. Конечно, рассматривая этот законопроект, надо определить перечень документов, которые будут подлежать пересмотру. Тех самых документов лицензирования сетевых форм образования. О них вскользь уже сказали. Продолжу тему, чтобы бизнес не жаловался, что мы придираемся к онлайн-обучению и требуем медицинские кабинеты. Мы как раз не требуем. У нас нет санитарно-эпидемиологических требований к онлайн-обучению по простой причине: они не разработаны. Если вы считаете, что такие требования необходимы, мы готовы вместе с вами их разработать. Другой вопрос, насколько они нужны, в каком объёме, и в каком виде.
С чем мы сейчас сталкиваемся при проведении лицензирования? Среди 11 документов есть и санитарно-эпидемиологическое заключение. И вот здесь есть вопросы, которые задают нам в письмах из регионов по поводу организации высшего образования. У вузов есть свои строения и сооружения. Мы их оцениваем и даём санэпидзаключения. Представим, что для занятий физкультурой вузы используют спортзалы и бассейны организаций, которые не являются образовательными. И если раньше достаточно было договора со спорткомплексом или с предприятием, то сейчас требуют, чтобы мы давали санэпидзаключение и оценку тех объектов. Но там отдельное юридическое лицо, и хозяева спорткомплекса говорят: а почему надо выполнять ваши требования? Устраивает бассейн — плавайте. Не устраивает — плавайте в другом месте.
Когда такие требования выставляются лицензионными органами, мы по факту получаем проблему образовательной организации. Непонятно, кого оценивать и каким образом. То же касается и онлайн-обучения. Значит, надо продумать сам порядок требований, определить какой-то перечень, минимальный и максимальный круг лиц. И урегулировать эту проблему. Мы будем готовить запрос в Рособрнадзор, чтобы там определили эти требования.
И о нагрузках. Как получилось, что у школьников и студентов вузов нагрузка стала больше, чем у нас с вами, взрослых людей? Если перевести в часы занятия по программе, по дополнительному обучению, по практике, то получается полный рабочий день, причём ненормированный. Кого мы учим? Ребёнка или взрослого человека? В итоге опять жалобы, обращения от студентов, от учащихся, от их родителей.
Программы надо реализовывать в объёмах той нагрузки, которую может потянуть средний ребёнок. Да, есть одарённые дети, которые могут взять большую нагрузку. Но их мало, остальные — среднестатистические дети, которым физически тяжело выполнять программу. Значит, нагрузка должна быть адекватна возрасту и возможностям.
Нам говорят, что «измеритель нагрузки» есть — это ФГОС по общему образованию. Я считаю, что это не так. Потому что по стандарту дают общую нагрузку за несколько лет и за год. А по нашим правилам надо учитывать недельную нагрузку. Это намного точнее, чем суммарная нагрузка за курс обучения. Вот одно из наших предложений, высказанное при обсуждении ФГОС. Надо перевести Госстандарт в разряд классификации, обозначить ежедневную нагрузку, чтобы при составлении расписаний учителя на местах не мучились с переносом часов.
Внося изменения в законодательство, надо давать чёткие определения, чтобы потом не было подмены. Вот пример. Урочная и внеурочная деятельность — что это такое? Министерство образования, а сейчас — просвещения, давало разъяснение. Мы тоже давали разъяснение. Идёт подмена внеурочной деятельности обычными уроками. Предполагалось, когда это вводилось, что будут экскурсии, походы, краеведение. А идёт замена. И что с этим делать? Вот и при сетевом обучении, если вводятся какие-то понятия и термины, надо сделать так, чтобы не было двояких и трояких трактований.
Любовь ДУХАНИНА
Мы завершаем обсуждение первого вопроса. Я благодарю всех за то, что у нас появились конкретные предложения. Хочу обратить внимание на вопрос Антонины Афанасьевны Григорьевой. Как оплачивать труд учителей? Тут есть недоработки. Например, основной учитель везёт группу школьников в музей, а экскурсию проводит экскурсовод — кому и как платить? Конечно, надо подумать о взаимоотношениях между образовательными организациями разных ведомств, потому что и здесь непростая история. Внутри одного ведомства всё получается легче.
Тема этнокультурного компонента очень важна. Чтобы обеспечить этот компонент, нужны не только программы, но и учебники, и подготовленные учителя. Не первый раз в этом зале мы слышим, что если дети начинают учиться в школе на родном языке, они потом очень быстро догоняют русскоговорящих и показывают очень высокие результаты. Здесь, вероятно, помогает среда, которая позволяет развивать кругозор.
У вас вопрос, Гамидулах Исмаилович?
Гамидулах МАГОМЕДОВ
Да, Любовь Николаевна, всё тот же вопрос о зарплате учителя.
В майских указах президента определено, что учителю надо давать среднюю зарплату по экономике региона. Сейчас во многих субъектах средняя зарплата учителя определяется фактически по закону. То есть 18 часов в неделю нагрузки является рабочей неделей. Но на местах, когда среднюю зарплату определяют, дают по две, полторы ставки и определяют средний заработок, чтобы подогнать цифры под майский указ.
Нельзя ли нам решить конкретно, что 18 часов, как и установлено с 1931 года, это нагрузка учебной недели. Думаю, надо от этих 18 часов и танцевать. Как это сделать? Законодательно?
Любовь ДУХАНИНА
В нашем Экспертном клубе мы уже дважды обсуждали эту тему. Попытаемся найти решение, будем привлекать вас к обсуждению. Хорошо, что говоря о нагрузке учеников, мы вспомнили о нагрузке учителя.
Переходим ко второму вопросу. Будем обсуждать организацию обучения в форме семейного образования (самообразования). А также аттестацию, критерии перевода, компенсацию затрат на реализацию общеобразовательных программ. При этом интересно посмотреть на учёт при промежуточной итоговой аттестации обучающихся по результатам освоения части образовательной программы или образовательной программы другого уровня. Слово Павлу Станиславовичу Зеньковичу.
Павел ЗЕНЬКОВИЧ
Статс-секретарь, заместитель министра просвещения Российской Федерации
На конец июня, насколько я понимаю, намечены большие парламентские слушания, и наш сегодняшний разговор — часть подготовки к ним. Обычно мы готовимся в последний момент...
К законопроекту поступило уже 200 предложений на самые разные темы, потому что сфера образования очень многогранная. В нашей епархии общего образования это сфера ответственности федерального центра. Хотя часть вопросов остаётся в ведении и субъектов Федерации, и муниципалитетов. Поэтому даже предварительная сортировка по таблице показывает, какое количество ведомств, в том числе и федеральных, должно проработать предложенные вопросы.
О семейном образовании. В законе «Об образовании...» в статье 17 части 1 предусмотрена такая форма, как семейное образование, или самообразование. Причины выбора этой формы у семьи могут быть самые разные. Причём вызванные не только проблемами, связанными со здоровьем. Может быть, действительно решение родителей, которые могут посчитать и имеют на это право, что в домашних условиях они, так сказать, могут обеспечить там какие-то более высокие, или более удобные, или более качественные образования для своего ребёнка с учётом его индивидуальных способностей, талантов там, занятий каких-то и так далее.
Ребята, которые занимаются самообразованием, это талантливые музыканты, спортсмены, они выбирают приоритеты, вместе с родителями принимая такое решение. Конечно, закон оговаривает, что обязательно должно учитываться мнение ребёнка.
По ряду статей, в том числе 34-й федерального закона, раскрываются аспекты, связанные с самообразованием и с домашним обучением. Есть право ребёнка иметь доступ к образовательным программам, получать бесплатно учебники. Потом, когда начинаются промежуточная аттестация, итоговая аттестация, государственная аттестация, ЕГЭ, родители могут выбирать любую образовательную организацию и даже чередовать их. Но мы пока исходим из того, что дело не касается состояния здоровья. Это решение, которое связано с лучшим качеством обучения. Но, конечно, часть ответственности и нагрузки, которая связана с обучением ребёнка в домашних условиях, тоже ложится на родителей. По закону, такие дети должны быть обеспечены учебниками, и этот вопрос у нас закрыт.
Однако есть и другие причины перехода на самообразование. Если этот переход связан с состоянием здоровья, то ребёнок получает компенсацию. А это прописано не в образовательном, а в другом законодательстве. Нужные механизмы в субъектах Федерации существуют. И всё же есть недоработки на уровне субъектов и муниципалитетов. Не уверен, что для их устранения надо менять закон. При ближайшем рассмотрении становится понятно, что недоработки порождены неверным применением подзаконных документов. А ещё проблемы возникают из-за того, что формы самообразования в субъектах Федерации просто плохо учитываются при планировании средств. То есть надо закладывать столько учебников, чтобы их хватило и детям в школах, и детям на домашнем обучении.
Не везде отработаны механизмы работы с неблагополучными семьями. В частности, с компенсациями для них. Это тоже вопрос не федерального, а местного уровня. Из-за реорганизации министерства мы сейчас обновляем наши ведомственные акты, актуализируем нормативно-правовую базу и готовим проект нового приказа об утверждении порядка образовательной деятельности по основным общеобразовательным программам начального общего, общего и среднего общего образования с учётом различных форм обучения. Мы постараемся учесть и собрать разбросанные нормативные документы, которые касались домашнего обучения и самообучения. А ещё есть тема коренных народов Севера. Это кочевые школы. И это будет всё обобщено.
У нас сейчас хорошая возможность всё привести к общему знаменателю. Все вопросы, связанные с промежуточной аттестацией, с переводом ребёнка в следующий класс, с правом на бесплатные учебники мы постараемся в новом приказе уточнить, чтобы снять значительную часть вопросов.
Хотя всё равно останется что-то недоработанное — ведь закон принят в 2012 году. Жизнь внесла коррективы, изменилась правоприменительная практика, и я призываю депутатов прислушаться к нашим предложениям и правительственным поправкам, чтобы сделать закон ближе к жизни.
Надежда ЛЕОНТЬЕВА
Заместитель главы администрации города Ржева Тверской области
Я приехала из замечательного города Ржева, которому в 2007 году президент присвоил звание города воинской славы. Ржев был вообще стёрт с лица земли. За 17 месяцев оккупации из 20-тысячного населения осталось 257 человек. И город после войны восстанавливался по крупицам. Лишь небольшое количество зданий пережило войну. Но сегодня в Ржеве 13 школ, 22 детских сада и три учреждения дополнительного образования. 6 тысяч школьников, 400 педагогов, которые обучают школьников.
О семейном образовании. Напомню, что есть такое понятие, как целеполагание. Зачем нам нужно самообразование, зачем мы придумали различные формы образования? Ведь есть школы, вот и пусть там дети учатся! И какова востребованность, я говорю о нашем городе Ржеве, именно семейного образования?
Сейчас Павел Станиславович сказал, чтобы на местах закладывали правильное финансирование. В том числе, надо понимать, и для того, чтобы родители с ребёнком на домашнем образовании могли привлекать преподавателей. Ведь нет родителей, хорошо знающих образовательную программу, могущих дать знания в таком объёме, чтобы ребёнок смог пройти промежуточную аттестацию и сдать Единый государственный экзамен. Таких родителей нет. Поэтому нужно закладывать средства, чтобы привлекать преподавателей.
А есть ли у нас такие приходящие преподаватели?
Не знаю, как обстоят дела в других субъектах Федерации, но скажу о ситуации в нашем городе. Во Ржеве увеличивается количество детей, которые нуждаются в коррекционной подготовке. Их уже и так много. У нас есть особая коррекционная школа, где занимаются 149 детей. И с каждым годом их количество увеличивается.
Но, если внимательно читать Закон «Об образовании...», то там найдём: такие дети могут заниматься в любой общеобразовательной школе, чтобы они социально адаптировались. И такие дети у нас, кроме коррекционной школы, занимаются в других учреждениях общего образования.
Далее. К таким детям, если они занимаются в общеобразовательной школе, должны быть приставлены тьюторы. Не люблю это слово. Нужны дополнительные учителя, которые смогут работать дистанционно и с детьми-инвалидами.
Мы проанализировали ситуацию в городе. У нас на сегодняшний момент 55 процентов педагогов пенсионного и предпенсионного возраста. Только 7 процентов специалистов до 30 лет. За пять лет в школы Ржева не приехал ни один выпускник педагогического вуза. Ни один.
Как мы выходим из этой ситуации? Отправили наших выпускников заниматься в вузах по целевому контрактному обучению, оплачиваем стипендии, приготовили в городе жильё, чтобы они к нам возвращались. Но, беседуя со студентами, которые приезжают на практику, мы выясняем следующее. Первое: они не заинтересованы работать в школе. Почему? Потому что слабая методическая подготовка в высшей школе. Коллеги из вузов, не обижайтесь, передаю мнение студентов. Они не знают методики, не знают педагогики, не знают психологии.
И вторая проблема — заработная плата. По указу президента, она должна составить в школах Ржева 25 тысяч 980 рублей. Но это средняя заработная плата, и её не каждый преподаватель получает.
Что мы предлагаем? Может быть, это из области фантастики, но хорошо, если бы на последнем курсе университета или института молодой человек, будущий педагог, проходил практику в течение года. Чтобы он понял, сможет ли работать в системе образования или не сможет. Чтобы у него были наставники, Мария Петровна или Галина Михайловна, которые научат методике и педагогике.
Давайте законодательно вернёмся к старой практике, когда выпускники приезжали и «отрабатывали диплом» в течение двух или трёх лет в нашей провинции, и здесь так закрывали серьёзную нехватку кадров. Ведь немало выпускников ещё и оставалось!
Можно говорить о дистанционном образовании, коррекционном образовании, семейном образовании... Но, не решив кадровую проблему, мы никуда не двинемся. Спасибо за дискуссионную площадку в Государственной Думе. Давно я не испытывала такого удовольствия, когда слышишь не бравые рапорты, а обсуждение проблем, которых хватает в небольших городах Российской Федерации.
От нас зависит будущее, а будущее — наши дети. Они замечательные, талантливые, умные. Они хотят, чтобы их обучали грамотные педагоги, неважно, в какой форме. Поэтому убедительная просьба: пожалуйста, помогайте моногородам!
Людмила СТУКАЛОВА
Начальник отдела оценки качества и общего образования детей администрации города Югорск Ханты-Мансийского автономного округа
В продолжение о семейном образовании: каковы отношения родителей и образовательных организаций? Кто их регламентирует?
Сегодня мы отмечаем увеличение количества детей, которые выбирают самообразование, и это не только в крупных городах, но и в малых. Вот пример нашего небольшого города. В наших школах чуть больше пяти тысяч учащихся. Если в 2017 году у нас не было ни одного школьника, выбравшего домашнее образование, то сегодня их 14. Мы проанализировали причины такого выбора, и условно определили две категории детей, которые переходят на такую форму обучения.
Первая категория — это дети, у которых третья степень ограничения способности к обучению. Раньше их называли необучаемые. Проблема здесь в том, что раньше родители вообще не обеспечивали образование таким детям. Они считали, что компенсация этих ограничений невозможна и дети необучаемы. Поэтому организация обучения в семейной форме сегодня исключительно заслуга работников управления образования и органов социальной защиты населения.
Кроме того, родители этих детей категорически отказываются от прохождения промежуточной аттестации. Они не понимают, зачем это нужно. Многие говорят: мы не пустим педагогических работников в наши дома, чтобы они там что-то отслеживали.
Поэтому регламентация взаимоотношений органов просвещения и родителей очень важна, и в документе, о котором говорил Павел Станиславович, это нужно зафиксировать.
Вторая группа — это дети, которые испытывают трудности в общении со сверстниками и с учителями. Родители их просто забирают из школьного социума, по их мнению, ограждая детей от неблагополучного воздействия. Хотя сами не понимают, что такое общение — необходимый компонент общей социализации в условиях семейного обучения. Необходима помощь этим семьям, в том числе и со стороны специалистов образовательных организаций, и центров психолого-педагогической, медицинской и социальной помощи.
Таким образом, эти две группы в семейной форме требуют своего подхода. Тут нужно работать очень аккуратно, потому что иные родители превращают домашнюю форму обучения в инструмент изоляции детей, отгораживания от школьного социума. Поэтому необходим регламент отношения родителей и образовательных организаций, в том числе и в вопросах прохождения промежуточной аттестации. Может быть, следует рассмотреть варианты прохождения промежуточной аттестации. Думаю, Министерству просвещения нужно разработать отдельный нормативный акт по проверке освоения обучающимися в домашних условиях основных общеобразовательных программ.
Ольга ЩЕТИНИНА
Заместитель председателя Законодательного Собрания Нижегородской области
О семейном образовании. Статья 63 федерального закона подразумевает возможность выбирать различные формы образования. При этом до 2004 года в законе «Об образовании…» было очень чётко прописано, каким образом при выборе семейного образования родители могут получить компенсацию. Фактически средства на семейное образование ребёнка. Павел Станиславович хорошо говорил о разработке методических рекомендаций, но по факту сегодня ситуация очень непростая.
У нас очень много обращений родителей в связи с тем, что тенденция перехода на семейное образование во всех регионах увеличивается. Во многих обращениях семьи просят разъяснить механизм и возможности получения компенсации или средств на обучение. Ведь федеральное законодательство фактически предусматривает для регионов только возможное установление мер социальной поддержки таких семей, причём именно в формулировке «возможное». Насколько я знаю, в трёх регионах пытались это детализировать: в Омской и Тульской областях и в Пермском крае. Пока что без результата. А ведь не должно существовать разницы в подходах на всей территории Российской Федерации. Нужна единая форма. Надо предоставить семье определённые финансовые средства на получение домашнего образования, и это должна быть единая система по всей Российской Федерации. Причём рассчитать средства по установленному нормативу, например, выделить 70 процентов от общей субвенции на образовательный процесс. Но получать эти средства должны иметь возможность на территории любого субъекта Российской Федерации.
Кроме того, не установлена выплата образовательным организациям средств на проведение аттестации, на предоставление учебников и справочной литературы. Здесь часто нашими региональными законами установлена только субвенция на общее образование детей, которые учатся в образовательной организации. А те дети, которые обучаются дома и которые приписаны к школе по аттестации, для школы становятся дополнительной нагрузкой и не более того. Эту нагрузку школа несёт за счёт субвенции, которая выделяется на всех детей, обучающихся здесь.
Поэтому, совершенствуя федеральное законодательство, нужно устанавливать единые подходы при распределении средств для семьи и для муниципального учреждения, которое осуществляет аттестацию и предоставление учебников на всей территории России.
Теперь о перспективах вступления в силу закона о муниципальном и государственном заказе. Это образовательная услуга для дошкольного образования и дополнительного образования. Тема поднималась в разных дискуссиях. С одной стороны, мы хотим, чтобы как можно больше организаций, некоммерческих и коммерческих, было представлено для обеспечения доступности дошкольного и дополнительного образования. Причём доступности территориальной. Есть организации, которые не могут лицензироваться, но хотели бы это сделать. И есть организации, которые и не пытаются лицензироваться. То есть тут поднимаются аспекты качества образования и безопасности детей. Мы говорим об организациях, работающих в частных и многоквартирных жилых домах, которые осуществляют деятельность по уходу за детьми, предоставляют им услуги по дошкольному и дополнительному образованию. Они выпадают из контроля в связи с тем, что не имеют лицензии. Как вообще работают — непонятно!
Предложение Нижегородской области. Можете рассмотреть. Давайте поступим по аналогии с регулируемой организацией в строительной отрасли. То есть предусмотрим практику получения членства в государственно-частном партнёрстве саморегулируемой организации, которая осуществляет присмотр и уход за детьми дошкольного возраста и оказывает услуги дополнительного образования. Получение членства в таком партнёрстве будет означать соответствие нормативам, стандартам, принятым в данной сфере деятельности, наличие квалифицированного персонала и возможность выполнять работы. В то же время таким организациям можно предусмотреть субсидии на деятельность по присмотру, уходу и дополнительному образованию. Это сблизит два закона: один — о социальном заказе, другой — об оказании муниципальных и государственных услуг, который находится на выходе из Государственной Думы.
Любовь ДУХАНИНА
Спасибо большое, Ольга Владимировна. Эту тему — уход, присмотр, саморегулируемая организация, мы отрабатывали с министерством года четыре назад. Однако есть такие соображения. Мы же не собираемся снижать уровень требований, потому что нужны гарантии безопасности детей. И когда мы обсуждаем законопроект о социальном заказе, когда говорим о допуске на рынок образовательных услуг некоммерческих организаций и индивидуальных предпринимателей, то не должно быть и мысли снизить уровень требований к среде, где будет находиться ребёнок.
Более того, по линии образования возможны разные механизмы. Допустим, механизм конкурса. Но мы считаем, что в системе дошкольного и школьного образования идея конкурса уже реализована. Когда родители приводят ребёнка в школу, то нет необходимости устраивать конкурс среди государственных образовательных организаций. Но мы знаем, что сегодня происходит в системе дошкольного образования, где в группах уже по 35–40 человек. Здесь первым принципом должно стать «не навреди ребёнку». Будем искать варианты, которые позволят, чтобы тысячи наших детей получали уход и дополнительное образование. И тут появляется вопрос: достаточно ли полтора воспитателя на группу в 30 детей с 12-часовым режимом пребывания?
Да, мало частных детских садов, потому что к ним очень высокие требования. Поэтому никто не бежит открывать детские сады и частные школы. А если есть семейные детские сады, то они нередко занимаются непонятно чем. И мы про них узнаём, когда там, к сожалению, что-либо случается.
Предоставляю слово Евгению Мануиловичу Маркову.
Евгений МАРКОВ
Президент Союза малых городов
Наша огромная страна с её территориями, с низкой плотностью населения нуждается в выработке особых подходов, отражающих специфику структуры страны. Сегодня выступали представители небольших городов и разных регионов, которые показали наличие этой специфики.
Мы считаем, что работники федерального уровня государственной власти и управления, к сожалению, часто вырабатывают рекомендации общего методического и принципиального характера. Они, безусловно, правильны в своей основе, однако не учитывают существенных различий при выработке адекватных решений для трёх основных категорий населённых мест. Это столичные и крупные города, региональные центры, с одной стороны. А с другой — малые и средние города, посёлки городского типа и сельские населённые пункты.
Совсем разные условия формирования, разные уровни развития и материально-технического обеспечения, условия существования, разные функциональные особенности. Наряду с выработкой общих подходов, актуальность и значимость которых ни в коем случае не может быть преуменьшена, мы обязаны обеспечивать дифференцированный учёт всего многообразия условий в стране.
Специфика выражается во многих аспектах. Прежде всего, конечно, это финансово-экономическое неравенство. Конституция наша гласит, что каждый гражданин Российской Федерации должен быть обеспечен равным потенциальным стартовым комплексом условий для своего всестороннего развития. На самом деле мы это основное конституционное требование не обеспечиваем. Взгляните на среднюю заработную плату учителей в Москве, в крупных городах и в малых городах России.
Далее — межбюджетная несогласованность. Мэры малых городов утверждают, что до тех пор, пока не будет бюджетной обеспеченности на уровне местных властей, задачи, выдвигаемые президентом, мы не сможем выполнить при всём нашем желании. Слабая материально-техническая база во многих случаях — это тоже следствие финансовой недостаточности и нехватки ресурсов на местном уровне.
Мне кажется, необходимо при Комитете по образованию и науке создать специальную группу на общественных началах, которая будет работать над подготовкой предложений по двум категориям населённых мест — по малым и средним городам и сельским населённым пунктам, сельским муниципальным районам.
Любовь ДУХАНИНА
Недавно в Государственной Думе создана отдельная рабочая группа по формированию программы развития села. Я отправляла свои предложения в части развития сельской школы. Написала о кадрах и о некоторых аспектах, которые мы сегодня обсуждали. Поэтому давайте подумаем и про малые города. Давайте сначала соберём экспертное совещание по малым городам, посмотрим вопросы, подумаем, требуют ли они отдельного регулирования. А дальше примем окончательное решение.
Светлана КОЧЕТОВА
Заместитель руководителя Рособрнадзора
По первому вопросу — по законопроекту. Безусловно, Рособрнадзор поддерживает его в части практической подготовки обучающихся и сетевого взаимодействия. Есть проблемы, и их надо решать. А нормы, которые предусмотрены законопроектом, мы в рабочем порядке прорабатываем. Филиал в любом случае проходит лицензирование в составе образовательной организации. Вне зависимости от того, что это указано в приложении к лицензии или на сайте образовательной организации. Руководитель организации несёт личную ответственность за достоверность данных.
По второму вопросу, уважаемые коллеги, хочу отметить, что, безусловно, детские сады — самая больная тема. Очередь растёт, и семьи необходимо обеспечивать местами.
Моя предыдущая деятельность связана с проверками в Счётной палате. Не понаслышке знаю, что такое обеспечение местами в детсадах. В субъектах Федерации очень много механизмов и способов для решения этой задачи, но руководители субъектов должны контролировать ситуацию в регионах. Обращаю ваше внимание на 64-ю и 65-ю статьи закона «Об образовании…». Там ясно прописано, что дошкольные образовательные организации осуществляют образовательную деятельность, присмотр и уход. Образовательные организации, осуществляющие образовательную деятельность, тоже вправе оказывать присмотр и уход. И эта норма императивная, выполнение которой субъекты должны контролировать. Нельзя создать группу по присмотру и уходу на самоокупаемости. Это поставит под вопрос безопасность детей.
О лицензировании. На взгляд представителей некоторых субъектов Федерации, перечень документов для лицензирования избыточен.
Хочу обратить внимание на закон «Об образовании…» в части охраны здоровья и компетенции образовательной организации. Условия должны соответствовать соответствующим требованиям, извините за тавтологию. Есть СанПиН и государственные требования, и не мы их придумали. В компетенции Рособрнадзора — проверять на соответствие требованиям условия в образовательных организациях. Потому что, ещё раз повторю, главное — безопасность детей. В вузах есть несовершеннолетние студенты, которые, по сути, являются детьми. Но даже если они совершеннолетние, требования едины, и они должны соблюдаться.
Сейчас в правительстве идёт работа по подготовке законопроекта так называемой регуляторной гильотины. Будут отменены все требования, действовавшие до 31 декабря 2018 года. Совершенно новым станет подход к контрольно-надзорной деятельности. Поэтому все предложения мы учтём.
Регуляторная гильотина будет распространяться и на социальную сферу, в том числе на образование. В любом случае мы свои подходы будем формировать по-прежнему: на упреждение, выявление недостатков и их устранение. Не для того, чтобы наказать, а чтобы выправить ситуацию. Образовательные организации должны видеть в нас не судью, а партнёра.
Что касается видоизменения нормативно-правовых актов. До 31 декабря 2018 года все нормативно-правовые акты, все требования станут утратившими силу. Поэтому мы сейчас формируем рабочие группы. И открыты для предложений. План дорожной карты у нас имеется, мы её уже сделали. С нуля будет прописана контрольно-надзорная деятельность. Планируется уйти от смежных проверок. Не может Рособрнадзор проверять Интернет или условия обучения для лиц с ограниченными возможностями здоровья. Это не наши полномочия.
Любовь ДУХАНИНА
Как только мы начинаем прорабатывать нормативно-правовую базу, появляются вопросы. И это нормально. Из нескольких регионов нам написали об аттестации. Предлагают поменять одно слово в законе «Об образовании…». Там говорится о праве на прохождение аттестации, а нужно записать как обязанность родителей.
О приобретении учебников. Думаю, этот вопрос должен быть увязан вообще с темой финансирования домашнего обучения. Если мы добиваемся подушевого финансирования, то тогда на программу должны выделяться аналогичные деньги, а это значит, что школа может получать часть этих средств, чтобы обеспечить детей учебниками.
Школа должна получать часть этих денег, чтобы консультировать родителя. Какой бы ни был талантливый родитель, выстроить программу обучения на дому крайне сложно. Практически, невозможно без консультаций психолога. А кто родителю подскажет, какой должен быть учебный план, какие учебники брать? Ребёнок должен быть интегрирован в единое образовательное пространство. Значит, через какое-то время он придёт сдавать экзамены в 9-й класс. И мы заинтересованы, чтобы дети на семейном обучении сдавали хорошо и в 9-м, и в 11-м классе.
Поэтому сегодня фактически стартовал вопрос о семейной форме обучения. По вопросу о сетевой форме есть наработки и какой-то опыт, мы понимаем, где и что срабатывает, поэтому у нас появился законопроект о практической деятельности. А что касается семейной формы обучения, здесь всё сложнее.
Сегодня механизма, прописанного в законе, нет. Регионы сами изобретают практики применения. Есть конституционное право ребёнка на доступ к образовательной программе, и поэтому надо обеспечить этот доступ теми силами и ресурсами, которые есть на каждой территории. Наша задача — уменьшить бюрократическую нагрузку, уменьшить все непрофильные активности, чтобы учителя могли уделять больше времени детям.
Нам очень важно получить пакет локальных актов для школ. Я думаю, что за годы действия закона «Об образовании…» многие школы их разрабатывали, особенно те, которые попадали под проверки. У них просто не было другого варианта выжить. Но пару документов я отменила бы. Например, требование приказа о том, что дети могут пользоваться библиотекой на бесплатных основаниях. Я бы предложила ещё отменить положение, когда один учитель может пользоваться методичкой другого, только если на это есть внутренний приказ.
Хочу поблагодарить всех, кто приехал сюда, кто прислал свои предложения. Будем продолжать трудиться на пользу нашей системе образования, граждан нашей страны.